|
...как окраина Китая
Александр Мильштейн // Мюнхен
Как раз в тот момент, когда я подумал, что не буду писать про эту выставку, потому что это - что-то явно из разряда no сomments, разве что названия фотографий (по сравнению с европейскими, такие длинные, что если их все читать, то уже точно не придет в голову дополнять своими комментариями) можно было бы переписать в столбик - 590 строк, как минимум...
"Перед купанием в проруби нужно сделать фото на память". "Повозка, грузовик и заходящий на посадку самолет". "Старик, называющий себя "народным каллиграфом", оставляет повсюду на стенах свои письмена". "Женщины, приговоренные к смертной казни, надеются на изменение приговора". "Три поколения живут в одной комнате площадью 7,3 кв. м". "Старый одинокий человек играет на флейте на берегу Желтой реки". "Деревенские мужчины упражняются в народном боксе, готовя себя к жизни в Гонконге". "Жительница наркодиспансера встала на колени..."
Впрочем, и такой текст был бы наполовину бессмысленным. Только когда все это идет на вас единым потоком - изображения и названия, тогда только все это превращается в так называемые завершенные гештальты. К примеру, фотография человека, который держит перед собой фотографию человека, а за ним видна огромная пагода и портрет (похоже, он не в фокусе) Великого Кормчего. Название: "Старик осуществляет мечту своей умершей жены о совместной поездке в Бейджин"...
В общем, как раз в тот момент, когда я подумал о безнадежности попытки описать все это одними словами, я увидел молодого человека, который что-то говорил моей знакомой, стоявшей в нескольких метрах от меня под другой фотографией. Знакомая делала беспомощные жесты - она не знала не только китайского... Когда я подошел к ним, молодой человек повернулся ко мне и сказал по-английски: "Простите, но я в какой-то момент понял, что не могу молчать. Понимаете, я живу в этой стране тридцать лет и ни разу, понимаете, ни разу не видел ну ничего подобного - вот этому!", и он кивнул на висящие на стенах Пинакотеки снимки.
Он и в самом деле был, очевидно, из другого Китая, то есть из того, который мы как раз и привыкли теперь видеть на экране телевизора, и не только... Скажем, сейчас в Мюнхене, помимо той, о которой, наверно, все-таки пойдет - хотя бы и по касательной - речь, проходит целый ряд выставок, так или иначе связанных с Поднебесной. Причем это никакой не фестиваль, это - просто так. "Интерес к искусству из Китая растет сейчас экспоненциально", - читаем в каталоге одной из галерей... Огромная экспозиция в "Сименс-форуме" - "Мегаполис как вызов: Шанхай", с фотографиями фантастической скай-лайн, которая теперь мелькает на экранах и обложках чаще, чем манхэттенская...
Но не только в "Сименс-форуме" - ни на одной выставке китайских художников и фотографов вы не увидите того Китая, который, по словам заговорившего с нами молодого китайца, не существует. Однако именно этот "несуществующий" Китай представлен в данный момент в Пинакотеке модерна, причем сделано это настолько внушительно, как будто устроители заранее предугадали, что, если выставка будет менее масштабна, ей точно не поверят, отмахнутся - частности, дескать, что-нибудь в этом роде встречается повсюду, на радость каким-нибудь очернителям действительности.
Надо сказать, что молодой китаец таких слов не произносил, он просто упрямо отрицал всё, что висело вокруг на стенах, повторяя: "Там этого нет!" Стройный, интеллигентного вида, может быть, студент, может, молодой инженер, в стильных очках...
На мгновение мы и сами растерялись (сперва я переводил его филиппики на русский - для своей подруги, но потом, когда пошло по кругу, она уже и сама все понимала). Ситуация возникла какая-то патовая. Я отвечал ему: "Но это же фотографии?", он говорил: "В том-то и дело, я не могу понять, откуда это...", и я тогда: "Все кураторы выставки - китайские, все фотографы - китайские, 29 разных фотографов, так что выставку трудно заподозрить в субъективизме...", на что он в еще большем смятении говорил: "Так в том-то все и дело... Но я там живу, понимаете? И там ничего этого нет, я никогда ничего похожего не видел..."
Я хотел было посоветовать ему съездить как-нибудь в деревню. Как-никак, 990 миллионов из миллиарда трехсот миллионов - сельское население, и не надо жить в Китае, чтобы понимать, что пропасть между этими миллионами все время растет... Но снимки, которые успел я посмотреть до того момента, отнюдь не ограничивались сельской местностью...
Вообще, диалог наш вдруг показался мне полностью бессмысленным. Мы стояли посреди разъятого на метровые черно-белые фрагменты бесконечного какого-то... Китая, как бы по колено в Bildstrom`е... в потоке картин, настолько многочисленных и сильных, что биение их чувствовалось так, как будто мы вместе ступили в горную реку... И при этом нам доказывали, что на самом деле ничего этого нет... Хотя - у того, кто мне это доказывал, от волнения что-то дрожало... Еще не коленки, но уже - точка сборки...
И я подумал: "Чего он так волнуется? Ну нет, так и нет... Может, он боится, что, вернувшись, увидит там теперь все это своими глазами? Или это страх перед множественностью миров - в данном случае китайских? Или просто - повязку сняли с глаз, а надели другую - виртуальные очки, что-то в таком духе - Матрица, матричка..."
"А вы знаете, откуда мы?" - спросил я молодого человека... Он помотал головой - откуда ему знать? "Из Советского Союза", - сказал я и сразу же понял, что это и были самые правильные слова в этой ситуации... У молодого китайца сразу что-то изменилось в глазах. Он вежливо извинился и отошел в сторону.
Все это не могло не напомнить мне (если бы мы поговорили с китайцем чуть дольше, я бы ему тоже это рассказал), как приятель фотографа Михайлова после выхода очередного альбома отправился бродить по тем улицам Харькова, что были на снимках. И вернулся со словами: "На самом деле ничего этого там нет".
Почему китайцы сами сделали эту гранидиозную выставку в Пинакотеке, я не знаю. У меня даже нет никаких идей по этому поводу. Скажу только, что страна, которая способна вот так трезво на себя смотреть, внушает уважение. И название выставки после просмотра перестает казаться оксюмороном. Помню, была такая книга с длинным названием: "О личности в Древнем Китае, хотя, строго говоря, никакой личности в Древнем Китае не было". По-моему, даже "в Китае и Японии". (Автор - Штейнберг? Может быть...) Так вот, эта монументальная выставка, как бы опровергающая такое представление или, точнее, желание экстраполировать это представление ("...никакой личности, строго говоря...") на современный Китай, называется именно так: "Гуманизм в Китае". Состоит из четырех разделов и занимает в данный момент большую часть первого этажа Пинакотеки модерна. Разделы при этом довольно условны, между ними нет четких границ, в каждом есть смыслообразующие фотографии, к каждой из которых подходит, помимо их собственного, название всего раздела. Но большинство вполне могли бы быть и в другой главе. Названия разделов просты: 1. Существование, 2. Родство, 3. Желание, 4. Время.
И напоследок - просто наугад, по памяти, еще несколько подписей под снимками... Вот молодой человек несет на спине корзину, в которой лежит поперек - его жена... Он несет ее домой после стерилизации... Вот маленькая девочка, прильнувшая к решетчатому окошку, за которым мерцает - как сказано в подписи, "единственный в поселке телевизор"... Все это происходит в наши дни, хотя на выставке есть и несколько фотографий, датированных годами Культурной революции, - чтобы показать первые ростки китайской фотографии... Вот только на снимках современных фотографов запечатлено абсолютно то же самое, что у их предшественников, - отличаются только даты... Больной проказой, почти лишенный уже рук и ног, показывает, как он умеет плавать на спине, оставив протезы на берегу... Это я полностью процитировал название фотографии... На берегу при этом стоит монашка в белом, дата под снимком - 1998 год... Писатель без рук и без ног, на кровати, с пишущей машинкой, на клавиши которой он нажимает своими маленькими культями... Но это уже в другом разделе выставки, хотя где здесь Existance, а где Desire? Я уже не вспомню. То есть очень много депрессивных снимков... Да, по сути, все они - о депрессии, о Великой Китайской депрессии, как-то странно растянутой, перемешанной со временем и пространством... Снимки, в основном, черно-белые, цветные вкрапления редки...
Разве что фестиваль боди-пэйнтинга в провинции такой-то... Девушка в бикини, с раскрашенным телом, в стильных очках... Смотрит на жителей провинции, столпившихся, чтобы поглазеть на нее... Крестьяне точно такие, как в период все той же Культурной революции, и дело не только в одежде - они точно такие... Они - черно-белые, смотрят на малиново-зеленую инопланетянку, у которой вместо кожи - ландшафт, а из глаз, поверх очков - жесткое излучение, это даже не презрение, нет... Девушка говорит про себя то же самое, что мы только что слышали... "Этого на самом деле не существует, - говорит она, не шевеля губами, - вот этих вот жалких, маленьких, ужасно одетых людей... Человеческих насекомых, спящих прямо посреди улицы в своих корзинках... Этих крестьян, ковыряющихся в земле, когда на дворе 2003-й... Детей, которые лежат на плугах, чтобы зубья их глубже входили в эту грязь... Этих электричек, этих шахтеров... И вот тех детей - которые, если верить подписи под фотографией, ползают так вот в школу - по двум натянутым над горной рекой канатам - каждый день... Не верьте. Их всех - просто нет".
Ладно, в отличие от слов молодого китайца, которые я воспроизвел 1:1, тут уже я не могу поручиться за правильность прочтения... А если даже я и угадал ее мысли, в конце концов, вся выставка служит как раз доказательством обратного: во-первых, говорит она - Existance. ...Что до жесткой девушки с раскрашенным телом в провинции такой-то... Если уж я под конец ее упомянул, значит, надо закончить этот текст цитатой известного синолога В.В. Малявина. "Китайская женщина, - написал он не так давно в одной статье, - вскоре заставит весь мир содрогнуться!"
|
|
Догорает ли эпоха? "Кризис наступил, однако это лишь начало.
Модель села на мель Почему-то уверен, что в недалеком будущем люди станут делить время на новые отрезки "до" и "после".
Растворившаяся команда // 1991-2008: судьбы российских реформаторов В прошлом номере мы завершили статьей о Егоре Гайдаре публикацию цикла "Великие реформаторы".
Куда пошла конница Буденного // Голодомор в СССР: как обстояло дело за границами Украины В последние месяцы одним из самых острых политических вопросов на постсоветском пространстве стал вопрос украинского голодомора, имевшего место в 30-е гг.
С КЕМ ВЫ, МАСТЕРА КУЛЬТУРЫ // Владимир Войнович // Советский режим был смешнее нынешнего Писатель Владимир ВОЙНОВИЧ рассуждает о грядущей смуте и об идейном родстве нынешней власти и советского руководства.
Некромент, или Смертельное танго Пять сюжетов, от $ 2 за штуку.
Пиар, кризис и бла-бла-бла Не то чтобы небольшая брошюра записок и выписок директора по связям с общественностью "Вымпелкома"-"Билайна" Михаила Умарова была совсем уж бессмысленным и бесполезным чтивом - отнюдь.
"Это было летом" В галерее IFA под патронажем Санкт-Петербургского творческого союза художников прошла выставка "Это было летом".
Хорошо воспитанный старый мальчик Создатели документальной ленты о Валентине Берестове, презентация которой прошла недавно в Фонтанном доме, назвали свое широкоформатное детище "Знаменитый Неизвестный".
Письма из Германии // Константа Есть такая поговорка: "Господь и леса не сравнял".
С кем вы, мастера культуры? // Алексей Герман // Наш народ был изнасилован. И многим понравилось… Кинорежиссер Алексей ГЕРМАН в интервью "Делу" рассказал о том, каким ему видится нынешнее состояние российского кинематографа, какие идеи задают в нем тон и что представляет собой сегодня российская интеллигенция.
Никита Белых // Россия не доверяет демократам Агония новейшей российской оппозиции, похоже, близка к финалу.
|
|
|