Weekly
Delo
Saint-Petersburg
В номере Архив Подписка Форум Реклама О Газете Заглавная страница Поиск Отправить письмо
 Основные разделы
Комментарии
Вопрос недели
События
Город
Власти
Анализ
Гость редакции
Взгляд
Человек месяца
VIP-рождения
Телекоммуникации
Технологии
Туризм
Светская жизнь
 Циклы публикаций
XX век - век перемен
Петербургские страсти
Судьбы
Поколения Петербурга 1703-2003
Рядом с губернатором
Двадцать лет спустя 17/10/2005

2003 // Борьба без правил

Дмитрий ТРАВИН

Как правило, важность ключевых событий пореформенной России одинаково воспринимается народом и элитой. Никто не сомневается в том, что главным событием 1985 г. было воцарение Горбачева, принципиальным моментом 1991 г. - августовский путч, а кризисной точкой 1998 г. - дефолт с девальвацией. Однако 2003 г. внес в восприятие российской истории свои коррективы.

Для тех, кто пристально следит за политической жизнью страны, арест Михаила Ходорковского и дело ЮКОСа встали в один ряд с апрелем 1985 г. и августом 1991 г. Но для широких масс расправа с олигархом была чем-то мелким и несущественным, чем-то вроде прихлопывания надоевшего комара.

События 2003 г. не означали изменения характера политической системы. Эта система сложилась у нас в 1989-1993 гг. в результате развала СССР и трансформации однопартийной модели, сопровождавшейся двумя попытками государственного переворота. Авторитарная модель, закрепленная ельцинской конституцией, существует у нас без заметных изменений и по сей день. Но события-2003 не были все же рядовой разборкой между власть имущими.
Не были они ни шагом к укреплению российской государственности (как полагают одни), ни простым наездом на бизнес (как полагают другие). Эти события означали коренной поворот в механизме функционирования авторитарной системы. Созидательный авторитаризм сменился разрушительным.

Конечно, нельзя говорить, будто при Ельцине или при раннем Путине все делалось исключительно во благо. Несправедливо было бы заявлять и о том, что правящий режим с 2003 г. ничего хорошего не порождает. Но все же, отвлекаясь от частностей, можно выделить две главные тенденции. Вплоть до дела ЮКОСа российский авторитаризм функционировал в соответствии с требованиями времени, хотя многих и ужасал своим примитивизмом. Когда же Кремль споткнулся о ЮКОС, дальнейшее движение стало определяться не столько четким видением направления, сколько той "болью в поврежденной ноге", которая уже не дает покоя.

Вор у вора дубинку украл

Поздней осенью 2003 г. самый богатый человек России, глава нефтяного концерна ЮКОС Михаил Ходорковский был арестован по обвинению в финансовых злоупотреблениях, связанных с мошеннической приватизацией и с уклонением от уплаты налогов. За несколько месяцев до этого аресту подвергся Платон Лебедев, являвшийся в течение длительного промежутка времени чуть ли не правой рукой Ходорковского. Все ходатайства о выпуске под залог власти отклонили. Арестованным пришлось сидеть за решеткой вплоть до суда, состоявшегося весной 2005 г.
Нельзя сказать, что арест Ходорковского грянул как гром среди ясного неба. Практически сразу после своего прихода в Кремль Путин стал активно бороться с Борисом Березовским и Владимиром Гусинским. Уже в 2000-2001 гг., казалось, можно было констатировать, что началось "избиение" олигархов. Однако к такого рода выводу пришли тогда лишь немногие аналитики. И действительно, несмотря на всю внешнюю схожесть, суть каждой из этих историй оказалась различной.

Самой очевидной по своим целям была "охота на Гуся" и его телекомпанию НТВ. Гусинский давно уже перестал отстаивать абстрактные принципы демократии и ввязался в жесткую борьбу за власть. В этой борьбе - самое позднее с 1997 г. - погрязла и телекомпания. Суть перемен была видна многим уже в период разгрома правительства младореформаторов. А когда в 1999 г. НТВ энергично вступило в сражение с Кремлем на стороне блока Лужкова и Примакова, ее политическая ангажированность оказалась совершенно очевидна.
Неудивительно, что удар по Гусинскому, вынудивший его отправиться в эмиграцию, а также поглощение НТВ лояльным Кремлю "Газпромом" воспринимались многими как очередной и абсолютно естественный акт политической борьбы. Жаль было компанию, имевшую неплохой творческий потенциал, но в то же время все понимали, что если бы победу одержали не Путин - Волошин - Березовский - ОРТ, а Примаков - Лужков - Гусинский - НТВ, то с первым каналом телевидения победители поступили бы точно так же. Например, взяли бы его под контроль знаменитой московско-лужковской компании "Система".

Примерно одинаково оценивали положение дел и в российских политических кругах, и в бизнесе, и за рубежом. Период разгрома империи Гусинского стал в то же время периодом быстрого роста инвестиций в России. Деловые люди верили в Путина и не считали происходящее каким-то нарушением принятых правил игры, хотя сами эти правила, естественно, вызывали у всякого порядочного человека отвращение.
С Березовским дело обстояло уже сложнее, нежели с Гусинским. Но, тем не менее, вся история тоже воспринималась как пример политических разборок. Борис Абрамович, внесший колоссальный вклад в политический успех Путина и достигший в марте 2000 г. своего звездного часа, претендовал в благодарность за свои услуги слишком уж на многое. К тому же он считался столь опытным и столь неуемным интриганом, что оставлять его в команде победителей было просто опасно. По-видимому дать Березовскому все то, на что он претендовал, Путин не желал, а оставлять возле себя оскорбленного человека, уже имевшего опыт организации нескольких успешных политических кампаний (победа Ельцина в 1996 г., разгром младореформаторов в 1997 г., создание и проведение в Думу "Единства" в 1999 г.), кремлевские политтехнологи побаивались.

Как известно, есть человек - есть проблема, нет человека - нет проблемы. И Березовского не стало... Во всяком случае, в российском политическом пространстве. Заодно и контролируемое им телевидение перешло в непосредственное ведение Кремля, что стало неплохим побочным продуктом вырубки "Березы".
Березовского жалели еще меньше, чем Гусинского. Слишком уж очевиден был хищнический характер его деятельности. Даже те, кто не жаловал путинскую команду, относились к свершившемуся согласно поговорке: "Вор у вора дубинку украл".

У Ходорковского была совсем иная судьба, нежели у "Гуся" с "Березой". К моменту ареста ему стукнуло 40. Вплоть до 1987 г. жизнь его не представляла особого интереса. Можно отметить лишь то, что учился Михаил в химических спецшколах, а затем окончил институт им. Менделеева. Впрочем, химия обращает на себя внимание не из-за научных заслуг "юного химика" (каковые отсутствуют), а потому, что сразу после окончания института ему страстно захотелось похимичить в иных сферах.
Биография Михаила Борисовича есть не что иное, как история российского бизнеса. Делится она на три примерно равных по времени этапа.

Первый можно назвать комсомольско-кооперативным. Начался он в 1987 г., когда у нас впервые появилась легальная возможность делать деньги. В то время еще не сформировалось больших капиталов, но зато выделились люди, которые позднее смогли уже играть совершенно по иным правилам, нежели простые российские граждане.
Второй этап - банковско-олигархический - начался в 1992 г., когда реальные экономические реформы вывели бизнес из числа маргинальных сфер и позволили сконцентрировать в одних руках огромные финансовые ресурсы. В это время еще практически ничего не создавалось, но зато инфляция, приватизация и глупость обывателей позволили переложить из одних карманов в другие миллиарды долларов.

Третий этап - промышленно-управленческий - начался после кризиса 1998 г., когда, с одной стороны, лопнули последние структуры, ориентировавшиеся лишь на проникновение в чужие карманы, а с другой - девальвация позволила резко расширить объемы реального производства широкого круга товаров.
Немногие российские нувориши успели побывать и кооператорами, и банкирами, и менеджерами. Ходорковский успел. И на каждом этапе своей деловой карьеры он удивительно тонко обходил все соблазны, сгубившие большинство его коллег.

Став еще в институте комсомольским активистом, Ходорковский в 1987 г. втянулся в бизнес, процветавший тогда под крышей ВЛКСМ. Он создал один из многочисленных центров научно-технического творчества молодежи. В разных источниках приводятся разные образцы этого "творчества": торговля компьютерами и коньяком, производство ложек и матрешек.
Открытия он делал не столько в науке, сколько в сервисе. Например, открыл кафе. Что там варили, неизвестно, но некоторые уверяют, что, помимо всего прочего, научно-техническое творчество молодежи состояло в варке штанов. На джинсах-варенке Ходорковский немало себе наварил.

Что из этого правда, что нет, никто не знает, да это и не важно, поскольку в те годы деньги с равным успехом делались на всем, попадавшемся под руку. Важно другое. Ходорковский вовремя понял, что время мелочевки уходит. И тогда он создал банк. Таинственное слово МЕНАТЕП, звучащее как имя египетского фараона (ср. Аменхотеп), стало известно всем.
Позднее он вложил всё, наваренное в поте лица на штанах и банковских кредитах, в нефтяной бизнес. За пару лет Ходорковский с помощью ряда сложных финансовых операций сумел полностью поставить ЮКОС под свой контроль. С тех пор он не разменивался на мелочи и строил мощную промышленную империю, все более ориентируясь на западные деловые стандарты. Пока Березовский с Гусинским играли в азартные политические игры, Ходорковский работал.

Не искушай начальника своего...

Примерно в то время, когда охотились на "Гуся" и рубили "Березу", Кремль сформулировал тезис о равноудалении олигархов, который в целом оказался позитивно воспринят общественностью. Олигархический капитализм всем надоел. Все с упоением смотрели на Запад, где нет всевластия крупного криминального бизнеса, а потому с возмущением воспринимали события, происходящие в России.

Если в середине 80-х гг. наше тайное преклонение перед Западом помогло преодолеть иллюзии коммунистической перспективы, то теперь оно сыграло с россиянами злую шутку. Мы подумали, будто можем сразу построить постиндустриальное общество XXI века, не пройдя через капитализм XIX и XX столетий. Мы подумали, что всевластие Кремля - это нормально, тогда как олигархия - ненормально. Мы поддержали Путина, даже не догадываясь, что лишь помогаем трансформировать олигархический капитализм для новой олигархии - той, которая еще теснее связана с государством, нежели выдвиженцы кооперативного бизнеса конца 80-х гг.
На этом фоне и развернулась история с Ходорковским. К 2003 г. общество дозрело до того состояния, при котором расправа над бизнесом воспринимается нормально. Но еще важнее оказалось то, что президент дозрел до санкционирования расправы.

Вряд ли Путин имел что-то личное против Ходорковского. Однако как человек нерешительный и реагирующий на импульсы, исходящие от окружения, президент к середине 2003 г. накопил в сознании "критическую массу негатива". Сейчас уже трудно сомневаться в том, что главным в наезде на ЮКОС было стремление отнять собственность и передать ее государству, от лица которого некие совершенно конкретные лица смогут разруливать финансовые потоки. Но в тот момент, когда история только начинала разворачиваться, казалось, будто в деле Ходорковского доминируют фискальная, национальная или даже политическая составляющие.
Определенную роль эти моменты, бесспорно, играли. Реконструируя с большой долей условности события тех дней, можно представить себе примерно такую картину. Приходит к президенту крупный чиновник и говорит: "Этот жид Ходорковский нажился на русском народе. Пора взять его за шкирку, как это уже сделали с другими жидами - Березовским и Гусинским". На это Путин как человек порядочный усовестил чиновника и предложил не заниматься разжиганием межнациональной розни.

Затем приходит к президенту еще более крупный чиновник и говорит: "Этот гад Ходорковский воспользовался лазейками в законодательстве, чтобы за бесценок приватизировать многомиллиардную собственность. Пора его взять за задницу вместе со всеми другими олигархами - вне зависимости от национальности и вероисповедания". Тогда Путин как человек умный чиновника приструнил, заметив, что пересмотр итогов приватизации вне зависимости от того, правдами или неправдами она совершалась, может привести к ухудшению инвестиционного климата и к бегству капиталов за границу.
Через некоторое время приходит к президенту третий чиновник и вежливо так говорит: "В свете данных Вами, Владимир Владимирович, поручений мы увеличиваем собираемость налогов, чтобы выполнить взятые на себя социальные обязательства. Однако известный Вам Михаил Борисович Ходорковский скупил на корню всю Государственную думу, и эти засранцы (тут вежливый чиновник не выдержал - Д.Т.) теперь не желают принимать разработанные под Вашим, Владимир Владимирович, руководством нормативные акты". Задумался тут Путин, но как человек толерантный предложил чиновнику поискать компромисс с крупным бизнесом.

Наконец, приходит к президенту самый крупный чиновник, раскладывает бумажки, объясняет так коротенько, часов на пять, от чего зависит удержание власти в период с 2004 по 2016 годы, а под конец, уже собрав бумажки и повернувшись к двери, вдруг замечает: "Кстати, по нашим данным, Ходорковский решил через пару лет бросить бизнес и вложить накопленные средства в политическую раскрутку. Но Вы не беспокойтесь, Владимир Владимирович, успех в 2004 году я Вам гарантирую... А относительно 2008-го или тем более 2016-го... Это уж как дела сложатся". Еще круче задумался Путин и ничего не сказал самому крупному чиновнику.
И вот, наконец, появляется у президента тот чиновник, который даже крупнее самого крупного чиновника, поскольку ходил в разведку с Владимиром Владимировичем еще в те годы, когда с ним по молодости лет никто никуда ходить не решался. Появляется чиновник и говорит: "Слушай, Володя, у нас тут проблемы с Ходорковским..." На что Путин со свойственной ему сдержанностью взрывается: "Это не у нас тут проблемы с Ходорковским, это у Вас с ним проблемы. А проблемы надо решать... Поскольку нерешительных бьют". - "В самую точку... - заметил чиновник. - А заодно финансы поставим под контроль и укрепим вертикаль власти".

Могло ли все быть по-иному? Конечно, могло. Возможно, если бы Ходорковский не финансировал партии и культурные проекты, на него труднее было бы "навесить" якобы существующие президентские амбиции. Если бы не жадничал и не подкупал честнейших парламентариев, то не был бы сочтен олигархом-беспредельщиком. Наконец, если бы заранее поделился с кем надо, то не ввергнул бы власть имущих во искушение отнять у него целую компанию. Но когда все сошлось один к одному, судьба самого богатого человека России вдруг решилась в одночасье.
О том, насколько неожиданным было решение, свидетельствует судьба Александра Волошина, да и самого Ходорковского. Ни тот, ни другой не предусмотрели резкости кремлевских решений. Если бы первый догадывался о масштабах задуманной операции, не была бы его отставка столь скоропалительной. Если бы второй подозревал, что дело кончится тюрьмой, наверняка не геройствовал бы, а сидел бы себе тихо в Англии с Березовским, или в Испании с Гусинским, или в Израиле с Невзлиным, или в Австрии со Смоленским.

Но, увы, ныне они там, а он здесь. Потому что масштабы и внезапность свершившегося поворота оказались беспрецедентными. Скорее всего, сам Путин в глубине души жалеет, что дело зашло столь далеко, но даже самому себе президент в этом никогда не признается, поскольку побоится показаться слабым. Ведь он умен, но не гибок. На глупость подбить его трудно, но, совершив ее раз, он уже не отступает, из всех сил стараясь доказать себе и окружающим, будто бы эта глупость есть единственный выход из трудной ситуации.

Новейшие русские

Дело ЮКОСа показало, насколько изменилась расстановка сил по сравнению с 2000 г. Вместо системы сдержек и противовесов, при которой семейные, либералы и чекисты уравновешивали друг друга, произошло резкое выдвижение одной группы путинских соратников. Фактически именно эти люди стали осуществлять то, что принято списывать на питерских чекистов. Однако на самом деле данную группировку в строгом смысле слова нельзя назвать ни чекистской, ни даже питерской.
Лидером этой неформальной структуры стал многолетний помощник Путина Игорь Сечин. Поднимаясь вверх вместе со своим шефом, он дослужился к сорока годам до должности заместителя главы кремлевской администрации. Однако даже в 2000 г. его вряд ли можно было назвать подчиненным Волошина. Игорь Иванович был ближе к Владимиру Владимировичу, нежели любой другой высокопоставленный чиновник. Все личные проблемы Путина на протяжении ряда лет утрясались именно Сечиным, а потому президент в наибольшей степени доверял именно ему.

Сечин действительно выходец из Питера, хотя его связь с чекистами несколько условна. Формально он никогда к КГБ не принадлежал, хотя принято считать, что этот выпускник филфака Ленгосуниверситета должен был быть связан со спецслужбами еще с молодости, т.е. с тех пор, когда этот знаток языков работал в португалоязычных африканских странах. Извилисты пути отечественной филологии. Куда только не заводят они ищущую молодежь!
Впрочем, даже если Сечин действительно является гэбистом, надо признать, что другие ведущие фигуры сечинской группировки не представляли госбезопасность и, более того, в Петербурге вообще не жили.

Вторая фигура - это Владислав Сурков, другой заместитель руководителя администрации президента. Этот паренек помоложе Сечина, но, пожалуй, изощреннее своего старшего товарища. Если дело Сечина - брать быка за рога, то дело Суркова - поставить быка в такое положение, чтобы никакие рога ему уже помочь не могли.
Еще в бытность Волошина главой кремлевской администрации, Сурков начал управлять большей частью политических процессов, идущих в стране. Когда же Александр Стальевич безвременно отправился в отставку, тоскуя о горькой судьбе Михаила Борисовича, Владислав Юрьевич фактически сосредоточил в своих руках и контроль за парламентом, и управление политическими партиями, и руководство прокремлевскими СМИ. Не только дрессированные медведи, но даже самые матерые хищники послушно голосуют у него по свистку из кремлевской администрации.
Сурков не является, по своему политическому происхождению, человеком президента, но связь с Сечиным наряду с очевидными способностями в области политтехнологий позволила ему войти в узкий круг наиболее влиятельных людей России. Он нужен Путину и Сечину так же, как те нужны ему.
Не вызывает сомнений и необходимость третьего человека, принадлежащего к данной группировке, - генерального прокурора Владимира Устинова. Именно генеральная прокуратура (а отнюдь не ФСБ) стала основным инструментом, используемым сегодня для силовой расчистки поля, на котором играют Сечин и Сурков. Про Николая Патрушева у нас в СМИ могут не вспоминать месяцами, но про Устинова забыть никак невозможно. Только забудешь - сразу получишь годик-другой для уединенных размышлений и воспоминаний.
Конечно, Устинов - не вполне равноправный партнер. Он - исполнитель, причем зачастую исполнитель довольно грязной работы. Но эта работа имеет столь большое значение для сегодняшней кремлевской политики, что переоценить роль генерального прокурора просто невозможно.
Из краснодарской глуши Устинов вознесся на самый верх буквально за один год - в то же самое время, кстати, когда вознеслись Путин и Касьянов. Скорее всего, подбирали их всех вместе для одного и того же дела. Устинов, в отличие, кстати, от Касьянова, сделал затем правильный выбор и закрепил его династической унией с Сечиным, дочь которого вышла замуж за сына генерального прокурора.
Наконец, надо отметить, что к этой же группировке принадлежит и премьер-министр Михаил Фрадков. Но история с Фрадковым принадлежит уже следующему году. К тому же Фрадков, несмотря на высокий пост, является наименее значительной фигурой в данной четверке.
Формально - если судить по значению занимаемых постов - четверка либералов, состоящая из Кудрина, Грефа, Игнатьева и Илларионова, могла бы быть не слабее четверки Сечина, Суркова, Устинова и Фрадкова. Но на практике либералы полностью проиграли борьбу за Россию. Проиграли, по-видимому, еще до того, как пришло осознание самого факта важности данного сражения. Либералы не смогли предложить президенту того, что тот по-настоящему ценит, а потому с 2003 г. явно отошли на задний план российской политики.

Сам по себе отход либералов, конечно, значил не столь уж много для падения авторитета России. И бизнес, и политические круги, и международная общественность спокойно перенесли в свое время уход Гайдара с Чубайсом. Но ни в 1992-м, ни в 1998-м годах не создавалось еще столь однозначного представления об опасностях российской политической среды, как то, что возникло в 2003 г. Раньше в ней шла борьба по грубым примитивным правилам. Теперь же воцарилась борьба без правил. Или, во всяком случае, борьба по правилам, меняющимся в ходе поединка.

Назад Назад Наверх Наверх

 

Семь кругов России: /Круг седьмой — люди
Как-то раз в 2002 г.
Подробнее 

Семь кругов России: Круг шестой — империя
Как-то раз американский президент Рональд Рейган, насмотревшись "Звездных войн", назвал Советский Союз империей зла.
Подробнее 

Семь кругов России: Круг пятый — деньги
Однажды Салтыков-Щедрин со свойственным ему "историческим оптимизмом" заметил, что, когда за наш рубль в Европе полтинник дают, это еще полбеды; хуже будет, когда станут давать за него в морду.
Подробнее 

Семь кругов России // Круг четвертый — свобода
"Мятежный дух исчез совсем./ Кричат маньчжуры дружно:/ "Нам конституция зачем?/ Нам палку, палку нужно!"" Это весьма популярное в России четверостишье, очень точно отражающее отношение широких масс общества к свободе, на самом деле принадлежит перу немецкого поэта Генриха Гейне и является частью его стихотворения "Китайский император".
Подробнее 

Семь кругов России // Круг третий - собственность
"Тащи с работы каждый гвоздь - ведь ты рабочий, а не гость".
Подробнее 

Семь кругов России: Круг первый - земля
Почти целый год подводили мы итоги последнего двадцатилетия - эпохи бурной, судьбоносной, но во многом противоречивой.
Подробнее 

2005 // От расцвета до "отката"
Начало 2005 г.
Подробнее 

2004 // Вся власть Кремлю?
Примерно за полмесяца до очередных президентских выборов Владимир Путин неожиданно ошарашил всех.
Подробнее 

2003 // Борьба без правил
Как правило, важность ключевых событий пореформенной России одинаково воспринимается народом и элитой.
Подробнее 

2002 // "Норд-Ост" с запахом смерти
История не отвечает на вопрос, что было бы если...
Подробнее 

2001 // Синдром "сумасшедшей" кошки //
"Чем больше я узнаю российских дипломатов, тем больше начинаю любить олигархов" - так мог бы сказать, наверное, кто-то из исследователей, изучающих жизнь современной России.
Подробнее 

2000 // Затишье перед бурей
Есть ли в мире вещь, более удивительная, нежели вечная российская нестабильность? Бесспорно, есть.
Подробнее 

 Рекомендуем
исследования рынка
Оборудование LTE в Москве
продажа, установка и монтаж пластиковых окон
Школьные экскурсии в музеи, на производство
Провайдеры Петербурга


   © Аналитический еженедельник "Дело" info@idelo.ru